This work is licensed under a Creative Commons Attribution-NonCommercial-NoDerivs 3.0 Unported License. ЗА САМАРКОЙ by https://sto16km.wordpress.com is licensed under a Creative Commons Attribution-Noncommercial-No Derivative Works 3.0 Unported License. Использование текстов из данного блога возможно исключительно с указанием на источник (ЗА САМАРКОЙ) и гиперссылкой на блог или статью-источник. Полная перепечатка (в том числе, под другим именем и без указания на источник) не допускается. Использование текстов и/или фотографий из блога в печатных СМИ без согласования с автором не допускается.
Роман Сараев
Спасибо Евгению Альмяшеву — поделился спутниковым снимком Куйбышева, образца 1978 года. Ну и 2ГИС тоже спасибо, поможет разобраться как все изменилось за это время.
Рубежное
Есть у местных жителей такой местечковый топоним «на полях», так вот можно посмотреть какие дома построены на полях. Не называйте эти частные дома коттеджами. В правом нижнем углу увидите каким был большим молочный комплекс в совхозе-миллионнике Рубежное. Совхоза не стало, раньше он принадлежал Волжскому областному району. Да и городскому кладбищу всего-то 5 лет, не такое большое.
Стромилово-Верхняя Подстепновка
Стромиловское кладбище (старое) на месте, а вот вместо кладбища Южного поля совхоза Молодая Гвардия. В поселке ЦРМ (РТС) — Верхняя Подстепновка только двухэтажки пока. Рабочий поселок при центральных ремонтных мастерских. ЦРМ — это Центральный район Москвы (со слов местной шпаны). Стромилово — место агломерации цыган, хотя 2 ГИС называет эту территорию Подстепновкой.
Новокуйбышевск
Особенно заинтересовал меня 39 квартал. По периметру стоят сохранившиеся финские домики. В простонародии это место называлось «поселок Калининградский». А неместные новокуйбышевцы прозывали его позднее «Простоквашкой». Пренебрежительно выговаривали это слово, тождественно курмышам. Там находился новокуйбышевский молокозавод, а теперь другой значимый объект там доминирует, знакомы й многим самарцам, — «Волжские термы«.
Старая дорога в Новокуйбышевск из поселка Речников
Ох, петляла эта дорога. Но спрямили. А поля 4-го отделения совхоза Волгарь застроили. Разглядел на пристани совхоза Масленникова (Гранный) причал и корабль. Это место сейчас популярно у молодоженов.
Сухая Самарка — ул. Обувная
Завод Нефтемаш еще не построен. Пирсов и причалов на реке Сухая Самарка в этом районе невидно. Вместо сквера Дубовая Роща — трудовой лагерь «Дубки», поля рядом.
Волгарь
Поля, теплицы- я это помню. А вот жители микрорайона «Эко-град Волгарь» нет. В старом Волгаре до сих пор можно увидеть совхозные бараки и водопроводные колонки, как в прошлом веке, аутентично. А вот Казачий переезд тогда еще действительно был переездом через жд пути, а не Фрунзенским мостом. Спасибо, дождались моста, очень нужен.
Самарское Заречье
С обоих сторон Южной обводной дороги поля. А где пост ГИБДД — тренировочная площадка ДОСААФ. Зумеры, знаете что такое ДОСААФ? Добровольное общество содействия армии, авиации и флоту. Никакой остановки «Амбар» в 1978 нет. Кирпичный завод. Кстати тогда еще функционировал.
116 км
В левом верхнем углу, там где сейчас школа № 145, была нефтебаза. Крышка одного из резервуаров до сих пор в школьном дворе. Улиц Придорожная и Хасановская еще нет в помине.
P.S. Почему использовал 2ГИС? Это не реклама. Там не списывают деньги как внезапно на Яндекс-пей. Да и город Яндекс знает хуже, чем 2 ГИС. Вот вам площадь Пугачева в Самаре на заглавном фото.
Наверное где-то есть и улица полковника Н.А. Галкина?
Новокуйбышевская центральная библиотека. Фото с блога И. Кондратьева «Город на реке Самара»
Новокуйбышевская центральная библиотека имени А.С. Пушкина не так давно обновила свой фасад. Выглядит снаружи она очень брутально, стильно, ничего лишнего, все лаконично. На фасаде слоган: «Чтение — вот лучшее учение!». «Пушкин — глыба, гений» — так себе представляешь.
Ну и библиотека Н-ска как шкатулка, сокровища внутри: книги, знания.
Внутри библиотеки Новокуйбышевска
А вот так выглядит библиотека имени А.С. Пушкина в Старом Осколе.
Библиотека в Старом Осколе
Лубок, а-ля рус? Пушкин тут детский сказочник.
Дети должны познакомиться с творчеством великого поэта.
Пестрит все и сверкает. Важно это сейчас? Наверное важно. Я вспоминаю черно-белые иллюстрации к сказке «О попе и его работнике Балде», нарисованные художником В. Коневым. Черт там был страшен, поп — смешон и неприятен.
Но возможно так красочно проектировщики хотели передать любимое время года поэта — осень?
Октябрь уж наступил — уж роща отряхает Последние листы с нагих своих ветвей; Дохнул осенний хлад — дорога промерзает. Журча еще бежит за мельницу ручей, Но пруд уже застыл; сосед мой поспешает В отъезжие поля с охотою своей, И страждут озими от бешеной забавы, И будит лай собак уснувшие дубравы.
А еще явно проскальзывает конъюнктура: «Спасибо говорим нашим спонсорам — металлургам».
Вот это точно лишнее…
Пушкин — он для всех разный, очень мне понравился с юмором написанный «Заповедник» С. Довлатова, многие помнят почтительный стих С. Есенина «Мечтая о могучем даре, того, кто русской стал судьбой…». Пушкиниана очень обширна.
Я советую прочесть работу нашего земляка (уроженца села Воскресенка) П. Сакулина «Пушкин и Радищев«.
На этом фото школьники из Русских Липягов, послевоенное поколение. Мальчишек в два раза меньше чем девчонок. Пионеров всего пятеро. Пионером быть — это надо заслужить.
Впереди всех их ждут трудовые подвиги — страна должна возрождаться после военной разрухи, промышленный нефтехимический гигант в Новокуйбышевске ширится и растет…. А в впереди лишь светлые цели и вера в справедливое будущее. Лица школьников по большей части хмуры и серьезны, жить становится лучше и веселей? В стране развернулась борьба с культом личности.
А вот на этой фотографии дети города Чапаевск, фото тоже послевоенное. Лица не такие хмурые, пионеров тоже не много.
Спасибо блогеру Игорю Кондратьеву, развеял морок в котором я пребывал, вытащил меня на экскурсию по знаковым местам Чапаевска и Новокуйбышевск. Я в шутку назвал наш маршрут «Засамарское Золотое Кольцо»: 116 км, Стромилово, Воскресенка, Чапаевск, промзона Новокуйбышевска, сам Новокуйбышевск и поселок Гранный.
Храм Сергия Радонежского сейчас на реконструкции. Установлены леса на фасаде, но возможно и работы будут проводиться и внутри.
Давно откладывал поход в краеведческий музей Чапаевска, но зря. Он расположен в шикарнейшем ДК имени Горького, внутри очень аутентично. Если кому-то хочется снимать кино про советский рабочий поселок — лучше места у нас не найти. Кстати там киноафиши пишет художник вручную, кто не жил в СССР, наверное не поймет о чем я. Есть и доска с автографами известных советских актеров, которые посещали сей храм культуры. Да, еще важное упоминание- автор проектов Сергиевского храма и ДК Горького самарский архитектор Дмитрий Вернер. Естественно слоган «Слава советской культуре» не ему принадлежит, здание будущего ДК проектировалось благодаря купцу и заводчику Ушкову.
«Печально известный дом Коммуны в Чапаевске» — это теперь лишь журналистское клише из 90-х.
Никакого тлена, дом Коммуны реконструирован, подвалы осушены, на первом этаже частные магазины как в 90-х годах. А на верхних видимо теперь «студии», хотя возможно и полнометражные квартиры.
жаль, но надпись»Дом Коммуны» на фасаде не восстановили
В Новокуйбышевске гостей удивил Солдатский лес, библиотека и Гранный.
Солдатский лес- уютная зона, где можно спрятаться от палящего зноя, есть где полоса препятствий для детей, лавочки для старших. И никаких комаров, только приятный запах дубравы и прохлада…
Директор Татьяна Анатольевна Колоколова была так добра к нам, что находясь в отпуске, провела экскурсию по обновленной библиотеке и филиалу на проспекте Победы. Вот именно так должна выглядеть современная библиотеке — это сплошная зона комфорта, это интеллектуальный клуб.
Присмотрел для себя, что хочу прочесть и решил, что видимо обращусь к их услугам, когда нужен будет доступ к высокоскоростному интернету для профессиональных вебинаров. Да, современная библиотека теперь это уже давно не только место для хранения и выдачи книг.
Здесь действительно читают, причем читает молодежь. В свете последних событий за такими библиотеками огромный потенциал! Повезло новокуйбышевцам.
«Да это у реально курортная зона! Лучше чем на просеке»- такая реакция была у Игоря на окрестности поселка Гранный. Тут я вспомнил свои слова, которые произнес много лет назад на пляже 6 просеки: «А ведь у нас гораздо лучше».
На этом мы и закончили прогулку, конечно не все посмотрели, что хотелось.
В столовой при нефтехимкомбинате
Да, чуть не забыл, огромное спасибо столовой ООО «Фараон», что на нефтехимкомбинате — наши путники там подкрепились, все было вкусно,по доступным ценам и никакой изжоги. Оказалось, что обед в заводской столовой для многих самарцев — давно позабытый опыт, эдакая экзотика.
И сснова А. Удинцев отыскал интересный материал из старых газет. Жаль статья не описывает и реакцию священослужителей церкви села Мордовские Липяги, прихожанами которой являлись описываемые люди.
В селе Мордовских Липягах крестьянин М. Е. Артюков уличил свою жену Е. Е. Елисееву в измене и предложил ей развестись, на что получил согласие жены. Народный судья формально брак расторг. А вот для повторной женитьбы Артюкову потребовалось разрешение архиепископа. Две недели владыка не принимал просителя, а когда принял, то поставил условие: «достань, братец, собственноручные расписки от любовников, с которыми жила твоя жена, тогда получишь развод».
Как написано далее в газетной заметке: «Утерся Артюков, да и пошел прочь. Крыть нечем. Хочешь иль не хочешь, а живи с нелюбимой, но «законной» женой». //Коммуна (г. Самара), 1921, 9 марта, № 668, с. 2.
В книге Е.Я. Всеволожской «Очерки крестьянского быта Самарского уезда» нашёл много интересных обычаев, характерных для местных сельских жителей.
Свадебные и семейные обычаи я пропущу, уж очень их много описано, жизнь девушки-женщины был действительна незавидна. Патриархальный уклад крестьянской жизни очень детально описан в книге. Приведена и интересная статистика по деторождению- благодаря невозможности оказания медицинской помощи почти половина младенцев умирала.
фрагмент карт Самарского уезда 1912 год
Остановлюсь же наиболее интересных, которые утрачены.
Православие уживалось с языческими традициями. Верили например в домовых, которые были похоже на кошку. Также по поверьям самарских крестьян в каждом селе жила ведьма или еще хуже — колдун, которые наводили страх на соседей, и последние старались их всячески задобрить. Не совсем порядочные люди пользовались этим, шантажируя односельчан, хотя дружбу с нечистой силой вовсе и не водили.
крестьянский рецепт борьбы с пандемиями
Интересен и тот факт, что на поминках не подавали столь привычную кутью, а вот блины с медом — это обрядовое блюдо на столе присутствовало. Девушку или девочку несли в церковь 5 девушек с распущенными волосами, а никак не мужчины. А поминовение устраивалось преимущественно для бедных стариков и старух, а также детей до 10 лет. Кроме близких родственников к поминальному столу приглашали и тех, кто нес гроб.
«Ничем вора не уймешь, коль до смерти не забьешь!» — такая поговорка была в ходу. Коли уличили в воровстве- быть тому битым. Причем в самом лучшем случае просто битым. Чаще забивали до смерти и хоронили тайно. И никакие исповеди или следователи не могло докопаться до причин этих убийств — крестьянская община жила по своим строгим внутренним порядкам, которые вполне могли идти вразрез с церковными устоями и законами.
На сайте http://nasledie.dubna.ru есть автобиография Александра Павловича Лепилова и характеристики на него. Автобиография мне наиболее показалась интересной, решил вам ее процитировать с моими уточнениями.
Автобиография
Родился в селе Селище Коряковской волости Костромского уезда. Мой отец Павел Поликарпович Лепилов – крестьянин-бедняк — занимался сельским хозяйством. Семья состояла из 5 человек: отца, матери, брата, сестры и меня.
Учился в начальной земской школе, находившейся в том же селе Селище. Своими успехами обратил на себя внимание местной меценатки помещицы Перелешиной, уговорившей отца отдать меня учиться в Реальное училище. Так как в семье не было средств, помещица Перелешина сама подготовила меня к вступительным экзаменам, которые я успешно выдержал. Вплоть до окончания училища я получал Похвальные листы, вследствие чего был освобожден от платы за обучение. Училище окончил в 1914 году.
В старой армии служил 2 года 7 месяцев. В Красной Армии — 5 лет.
Вот тут следует учтонить А.П. Лепилов жил у отца (бедняка же!) уже в Петрограде с декабря 1916 по август 1918, лечился наверное после ранения на империалистической. В РККА он служит начальником пулемётной команды 1-го Путиловского полка с октября 1918. Не поздновато решил примкнуть к красным, две революции прошло, гражданская война давно полыхает?
Учился в институте Народного хозяйства им. Плеханова, по окончании которого в 1925 году, по разверстке ЦК ВКП(б), был определен на работу в Электротрест Центрального района в гор. Москве.
Тоже важное пояснение, в партию большевиков вступает только в 1926 году, видимо поняв, что иных перспектив нет, без членства в РКПБ никаких радужных перспектив. Попал в разверстку ЦК ВКП(б) беспартийный, пусть даже кандидат в члены партии.
ГОЭЛРО абы кому не доверят
С этого момента и начинается моя 23-летняя трудовая деятельность. С 1926 года по 1929 год я был начальником строительства Московского электрозавода им. Куйбышева, сейчас крупнейшего комбината по производству трансформаторов, ламп, электрооборудования и пр.
Вот видите сами, год прошел после окончания института и он начальник строительства электрозавода, как человеку с таким малым опытом в партии доверяют такую важную миссию? Про важность выполнения ленинского плана ГОЭЛРО все в школе проходили, какую роль в этом плане играет столичный электрозавод представляете?
Московский электрозавод
По окончании строительства электрозавода, по конкурсу на лучшую стройку в стране, командирован в Америку, где помимо ознакомления со строительством занимался проектированием. По окончании командировки работал заместителем заведующего строительным отделом Мособлисполкома, управляющим Московским трестом «Мосшлакобетон», был в течение пяти лет начальником строительства и директором керамико-плиточного завода имени Булганина в гор. Москве.
К празднику октябрьской революции 1928 Московский электрозавод пущен в эксплуатацию при участии Председателя Высшего совета народного хозяйстваВ. В. Куйбышева. Конечно же что А.П. Лепилов давно знаком с В.В. Куйбышевым и тот его оценивает как талантливого руководителя. Директором завода с 1927 года назначен бывший чекист-сталинец Н.А. Булганин, с которым жизнь Лепилова сведет еще не раз.
агитплакат 1937
В 1937 году вновь направлен в заграничную командировку с комиссией товарища Булганина, изучавшей строительство и горное хозяйство столичных городов Европы – Берлина, Парижа, Стокгольма, Праги, Лондона и Хельсинки. После работал управляющим Московским строительным трестом отделочных материалов и заместителем народного комиссара промышленности стройматериалов РСФСР, откуда и был переведен на работу в НКВД, где занимал должности, начиная с конца 1939 года, – заместителя начальника ГУЛАГ’а, начальника Особстроя НКВД, осуществлявшего на протяжении 6 лет строительство авиационных заводов на Безымянке (гор. Куйбышев), строительство американского нефтеперегонного завода в Кряже (гор. Куйбышев).
Куйбышевский район появляется на картах только в 50-х, да и то не на всех
Заграничные командировки с Булганиным, быстрый карьерный рост до заместителя начальника ГУЛАГА. Обратите внимание на «американского нефтеперегонного завода», в 1946 американцы еще не соперники, позднее так писать перестанут про КНПЗ. Завод этот построен вовсе не «на Кряжу», как любят говорить самарцы, а «в Кряже». Какие ассоциации со словами «в Кряже»? Внутреннее, закрытое пространство… «Тем более, что так оно и было»- как сказал В.С. Высоцкий. Кряж, да и Куйбышевский район долго не обозначают на картах. Тут еще одно важное упоминание, к строительству промышленных объектов под Липягами А.П. Лепилов не имеет никакого отношения. УОС НКВД СССР передало часть техники и персонала новой «гражданской» организации — КТСУ под руководством И.И. Миронова.
Впоследствии работал начальником УИТК ГУЛАГ’а и вновь заместителем начальника ГУЛАГ’а.
В данный момент являюсь начальником Строительства №833 Главпромстроя МВД и начальником Строительства Московского государственного университета по совместительству.
Отец мой умер в 1926 году, мать – в 1915 году. Брат погиб на Колчаковском фронте в 1919 году. Сестра-пенсионерка живет в селе Селище. Член ВКП(б) с 1926 года.
За коренное усовершенствование методов строительных работ, обеспечивших скоростное строительство авиационных заводов, мне присвоено в 1946 году звание лауреата Сталинской премии, а за производственные достижения я награжден тремя орденами Ленина и пятью медалями.
Нефтеперегонный завод в Кряже и авиазаводы на Безымянке Лепилов упоминает без номеров, в отличии от настоящего места работы.
Да, да, да- именно липягинцы! Как бы не резало сейчас нам это слово слух, но в дореволюционной подворной переписи (1914 год) упоминается несколько «Липягинских» крестьянских общин.
Крестьянин- общинник получал за свой труд не зарплату от начальника, а конечный результат своего труда в полном объеме и натуральном виде.
продолжение таблицы
Если соседняя с Липяговскими общинами — Воскресенская (волостная) могла себе позволить небольшие посевы картофеля, то липягинцы сеяли только ячмень (хлеб-всему голова).Разве что, самая крупная из липягинских общин- Мордовская дополнительно сеяла просо. Отрадно заметить, что по национальному признаку Мордово-Липягинская относится к русской.
В урочище М. Липяги. Фото Е.Курдова
Пустующие поля использовались общинами для корма скоту. Но вот в Чувашско-Липягинской общине статисты отметили наличие 105 десятин брошенных — некосимая залежь. Стоит и обратить внимание на тот факт, что численность Чувашской общины была менее Русской более чем в 2,5 раза, но первая засеивала ячменя практически столько же, что и вторая.
Жизнь в Тобольской каторжной тюрьме шла ровно и безмятежно. Но с весны 1908 г. начались требования улучшить санитарно-бытовые условия заключенных: заменить скверное из редины белье лучшим, а халаты — бушлатами и брюками. Арестантское белье выделывалось из оческов, нитки были разной толщины, в холсте получались изрядные щели, белье не простирывалось, воняло и обдирало кожу чуть ли не до крови. Халат же заменял собой и брюки, и бушлат, и одеяло, и даже перину. Неоднократные заявления об этом и требования ни к чему не приводили, тогда заключенными решено было повторить то, что имело место в смоленском централе в конце 1906 г. Сидельцы сбросили с себя белье и халаты и стали расхаживать в камерах голышом. Начальство тюрьмы на это не реагировало, тогда арестанты перестали строиться на поверках, больше того, во время поверки переходили с места на место, не давая сосчитать количество каторжан.
Теперь в тобольской каторжной тюрьме музей
Таким манером заключенные «поволынили» несколько дней, после чего начальство выдало сотню пар хорошего белья, обещало сшить в экстренном порядке бушлаты и брюки, выдать одеяла и подстилки. Каторга верила обещанию и успокоилась. Но вот прошло несколько дней, а белья, для не получивших его, пи одежды для всех по-прежнему не видно. Тюремная публика возмутилась и возобновила «голый бунт». Администрация молчала, как будто это ее и не касается. Арестанты становились все возбуждённее: то и дело поднимали свист, требовали прокурора и губернатора, распевали «дубинушку», некоторые рвали в клочки арестантское белье. В конце концов, начальство пошло на уступки и удовлетворило все, что каторжане требовали.
Вскоре после этого, начальник тюрьмы, по кличке «Арбуз», уволен и заменен новым по фамилии Могилев.
Самарские депутаты Думы второго созыва
3 июня 1907 считается финальной датой первой русской революции, в этот день была Николаем II разогнана Вторая Государственная Дума, депутаты от социал-демократов пошли на каторгу и реакция на воле загуляла вовсю.
В первое время начальник тобольской тюрьмы Иван Могилев оставил все по-старому, зорко лишь всматриваясь к незнакомому населению каторги и молча выслушивая даже дерзости и оскорбления.
Однако, вскоре каторга почувствовала, с кем она имеет дело. Начал Могилев с того, что попросил арестантов становиться на поверку. Получив отказ, он не настаивал на своем, а понемногу подтягивать надзирателей. Очевидно, Могилев преувеличивал и способность к борьбе нашей братии. Недели через три, встретив каторжан на прогулке без кандалов, он попросил их выбрать себе цепи по вкусу и надевать их только во время посещения тюрьмы высшим начальством, разрешая в остальное время хранить кандалы у себя в сумках. За исполнение этого требования И.С. Могилев обещал оставить неприкосновенным существующие порядки.
Тобольские музейные экспонаты
Воры, обсудив у себя предложение Могилева, приняли его. Сделали это они сразу и без долгих разговоров, высчитав, что выгоднее уступить Могилеву на полтинник и получить от него как бы рубль. К такому же решению склонялись и многие политические но когда некоторые из интеллигентов указали им на постыдность компромиссов с начальством, на необходимость блюсти честь революционера и во всем действовать в согласии с принципом, то большинство политических отвергло решение уголовных.
Воры, вообще говоря, непримиримые, так сказать, принципиальные враги тюремного начальства, не желали, кроме того, вносить рознь в арестантскую жизнь. Переменив на сходке свое решение, они согласились действовать заодно с остальными каторжанами.
Узнав про все это, Могилев приступил к более откровенному осуществлению своих планов.
тобольские зека
Первым делом он прекратил хождение арестантов из корпуса в корпус. Для того же, чтобы лишить их возможности мимолетных встреч на кухне, куда они сами ходили за обедом и кипятком. Могилев ввел такой порядок, что обед и кипяток разносились по корпусам и камерам в ушатах.
Арестанты потребовали тогда старого порядка, отказавшись принимать пищу из ушатов.
— Обедать! Есть хотим… — стали изо всех сил кричать каторжане, почувствовав приступ голода… Крики проникли на улицу и стали собирать у стен тюрьмы городскую публику. Предполагая, что с каторжанами творят нечто ужасное, публика потребовала от начальства объяснения. Могилев не смутился и рассказал собравшимся, в чем дело. Кроме того, он приказал вынести на площадь перед тюрьмой несколько ушатов со щами и кашей, разумеется, он выбрал обед получше. Публика попробовала и, недоуменно пожимая плечами, разошлась успокоенная.
На этот раз победил начальник. Почуяв за собой силу, он пошел дальше: приказал заковывать в кандалы всех не для близиру только, а по-настоящему, и не на веревочках, а на железных заклепках. Пришлось смириться. . .
Однажды на 3-ем коридоре засыпался подкоп. Сидевших там перевели в здание мастерских, а в камерах стали наскоро переделывать деревянные полы на цементные. Заключенные подняли волынку» в ответ на что Могилев лишил их не только прогулки, но и прав пользоваться уборной, — или как говорится, взял да и посадил их «на парашку». Наказание это до того всех разозлило и раззадорило, что, выбросив из камер параши, ребята стали выкидывать испражнения через решетчатые двери прямо на коридор, где находилась стража. Через несколько дней по коридору нельзя было пройти от ужасной вони и смрада.
Конец этой истории совпал с борьбой из-за заковки в кандалы: как только Могилев стал заковывать каторжан, все они, банщики и прачки, забастовали и устроили шумную обструкцию.
Не успел еще Могилев заковать одну камеру, как другая, только что закованная, уже ходила без кандалов. Заковывали, но через полчаса новые кандалы разбивались и бросались в клозет.
Пришлось добывать кандалы из губернской тюрьмы, когда и их не хватило, то из арестантских рот.
Испробовав безрезультатно все имевшиеся у него средства, Могилев осторожно применил новые.
лавка для порки и ведро с розгами
Выбрав сознательно и обдуманно троих рядовых и мало заметных каторжан, он велел вечером выпороть их розгами. Утром по камерам разнеслась грозная весть… Все были страшно ошеломлены и взволнованы. Находилось немало таких, которые готовы сейчас же, немедля и ни на что ни глядя, ринуться вперед, но впереди — все это чувствовали — пряталась смерть. В поисках утешения, не зная как примирить раздваивавшиеся чувства, тюремная публика устремила свой взор на руководителей, на блюстителей партийной чистоты и революционной этики. Но что могли сделать эти люди, способные только на словесную пропаганду и разведение различных там теорий и прочей канители? Вчера они держали в своих руках молнии и гремели громами, сегодня все их слова о путях борьбы, о принципиальности, слова разработанные ими не хуже турнирного фехтования (М.С. Кадомцев показывал хорошие результаты в этом виде спорта будучи учащимся кадетского корпуса- примечание – Сараева Романа ), сразу завяли, от одной возможности прикосновения прута тоненькой розги. Могилев тоже не был дурак и интеллигенцию, людей со связями и влиянием все-таки щадил, во всяком случае, никого ни разу никого из не выпорол.
Смутно предчувствуя к себе такое отношение со стороны царского начальства и не зная, что делать дальше, не решаясь во главе остальной массы предпринять что-нибудь смелое и рискованное, руководители тюремных бунтарей всячески маскировали свою растерянность. Еще недавно они готовы были ошельмовать и заклеймить всякого, кто кричал: «здравия желаем» или пел на поверках молитву, а теперь с их побелевших губ только и сходило что: «Это ужас… Ужас… Что за звери. . . Пороть розгами… Инквизиция… Ни капли уважения к личности… Ужас…».
Собравшиеся было поднять протест, не встречая поддержки, отошли в сторону. Вся тюрьма, еще на днях бушевавшая и воспламенявшаяся по малейшему поводу, как-то сразу поддалась и погрузилась в мертвую спячку.
Все нововведения Могилева принимались молча.
жесткий уставник Иван Семенович Могилев
Так без намека на сопротивление каторга была закована. Более того, по указанию некоторых типов, сбежавшихся с перепугу в «сучий куток» (Одиночная камера, куда помещают заключённых осведомителей, чтобы уберечь от расправы сокамерников- прим. Сараева Романа) Могилев заставил арестантов вылавливать из клозетов кандалы и в них же, без всякой примерки, часто до боли туго заковывал.
Всех остригли под машинку, — раньше этого не требовалось и каждый мог носить волосы так, как ему нравилось. Ножницы, металлические ложки, зеркальца, расчески, жестяные чайники и тому подобные вещи отбирались без разбора и на глазах владельцев ломались, разбивались, а то и забирались в собственности надзирателей.
остриженный наполовину каторжник
Тут вот и появились на сцену незамеченные и до и после этого ребята, которые без всяких поз и жестов, без книжных дебатов и научных обоснований решили:
— Не сдадимся, пока есть силы.
И понесли они на своих плечах и спинах всю тяжесть поражения. Группа каторжан, человек в 30, среди которых, как это ни странно, оказалось и несколько уголовных, вроде Казанкевича из тех именно, которые в свое время стояли за принятие первоначального предложения Могилева относительно надевания кандалов для близиру — группа эта то в одной камере, то в другой поднимала бунт. Но, не будучи организованы, вспышки эти принесли мало пользы.
Вскоре замолкли и эти протестанты.
Розги, страх перед ними, развратили даже наиболее идейных из каторжан. Раньше они считали негодяем, подвергали жесточайшему бойкоту всякого, кто не боролся против железного режима. Теперь же все эти принципиалисты вдруг сделались мудрыми реалистами.
— Что он делает? — приходили в ужас наши Вишняковы, указывая на какого-нибудь протестанта, неукротимого и прямолинейного. — Ведь он и нас всех под розги подведет…
Видя, что розги производят магически потрясающее действие, а вовсе не вызывают открытого мятежа, Могилев, не давая опомниться, начал драть и драть. Он даже не заботился о подходящих поводах. Доходило до того, что, не найдя за весь день ни одного нарушения, Могилев драл авансом и стал считать за проступок такие вещи, как закуривание папиросы от лампы, как нестертая пыль где-нибудь за парашей, как оторванная на бушлате пуговица, как ложный доклад о нанесенном ему якобы оскорблении и т. д., и т. д.
Пороли так: вечером или ночью, редко днем, вызываю арестанта и, ничего не объясняя, ведут куда-нибудь в пустую камеру, в коридор или в свиданочную. Предварительного медицинского осмотра никакого. Наскоро прочитывают приказ начальника или помощника, а то и приказа никакого не читают. Набрасываются на арестанта, валят его на пол, срывают брюки, загибают рубашку за голову, привязывают руки к скамейке вдоль ее, в виде распятия, прикладывают на голову халат или тяжелое арестантское одеяло. После этого неизменный «Ермак», толстый надзиратель, из здешних чалдонов, садится поверх арестанта, и со словами:
— Ложись, родной, со господом . . . ох-хо-хо, грехи наши тяжкиe, — коленями зажимает голову наказуемого, придавливая пплечи всей своей тушей. Помощник или старший кричит:
— Поддержись! ..
или:
— Не пугайсь! Рразз… и молча дает знак одному из двоих надзирателей, стоящих по обе стороны лежащего. У ног палача взгромождено по куче розг. Один из них ударяет арестанта розгой по боку, отходит шага на четыре и с разбегу наносит удар на ягодицы, стараясь каждый раз наносить удар в одно и то же мето. Пока он бросает розгу и выбирает новую, дядька, стоящий по другую сторону истязуемого, по команде:
— Два-а! .. — ударяет его сначала также сбоку, а затем :е отходит на несколько шагов в сторону и с разбегу наносит сверху. По команде:
— Три-и!.. — снова действует первый надзиратель, и так далее. Для удобства работы оба палача снимают верхний мундир, всучивают рукава. Обыкновенно давалось девяносто девять ударов (точнее 198, так как удар сбоку и удар в ягодицы считался у нас за один), и эта цифра «99» так вошла в тюремный обиход, что в разговоре среди арестантов и в угрозах со стороны администрации она заменяла слова «розги», или «порка». 75 или 50 ударов назначали реже, 5 лишь в исключительных случаях. Розги были от молодой березки, аршина в два длины, с двумя-тремя хвостиками, имеющими дурную привычку, входить в тело и, обламываясь, там оставаться (М.С. Кадомцев видел это у бессрочно осужденного железнодорожного служащего из Самары Симонова).
надзирателям заключенные давали прозвища
Не зная удержу, опьяненный властью, не чувствуя над собой кого контроля ни сверху, ни снизу, Могилев доходил до невероятных жестокостей; бывало, что после каждых 10 —15 ударов истязуемого посыпалось солью… Или же Могилев возьмет значит в палачи не надзирателя, а кого-нибудь из арестантов же, именно из сучьего кутка, т.-е. из легавых, горевших местью по отношению к остальной каторге.
Раны от порки бывали различны и зависели не от количества ударов, а от отношения начальства к данному арестанту и палача к своей жертве. Последние ударяли иногда так часто, что успевали в течение часа выпороть человек 15, а иногда они столько времени возились с одним лишь арестантом, делая свою работу смаком и утонченной медлительностью . . .
Нечего говорить о том, как это отражалось на судьбе тех кто имел несчастье впасть в немилость у начальства. Сколько их сошло в могилу после одной-двух экзекуций. Больше всего пострадали, конечно, те протестанты из тех 30 заключенных, по десятку социалистов-революционеров и социал- демократов, человек шесть анархистов и несколько выдающихся смельчаков из числа уголовных.
Для объективности повествования Михаил Кадомцев приводит и совершенно неожиданный результат всего этого тюремного кошмара. Чувствуя непреодолимую потребность сорвать на ком-нибудь и на чем-нибудь свое негодование и обиду и не будучи в силах обратить эти чувства каким-нибудь делом на тюремщиков, арестантская публика выбрала мишенью своих же товарищей, именно тех политиков, которые после первой же порки согласились петь в тюремной церкви.
Их обвиняли в подлизывании, угодничестве, измене общему делу и т. п. Им был объявлен жесточайший бойкот. В поведении певчих искали причину дезорганизации и пассивности. Но в действительности, руководители общественного мнения каторги впоследствии молча и беспрекословно подчинялись всем видам насилия со стороны тюремщиков: становились во фронт и поворачивались к иконам во время пения молитвы, снимали шапки при встречах с начальством, кричали: «здравья желаем».
Началось взаимное поедание, мелочное пускание шпилек, всяческое донимание друг друга. Без конца распускались , сплетни непроверенные и необоснованные, иной раз прямо удивительные обвинения. Жизнь становилась душной и смрадной.
Храм А. Невского в тобольской тюрьме
Зная все это, в душе радуясь этому, начальство как бы нарочно подливало масло в огонь, спекулируя на чувстве товарищества среди арестантов. Так, однажды, Могилев, потребовал, чтобы учитель Никольский, обладавший хорошим басом, отправился в церковный хор. Никольский отказался. Догадываясь, что причиной отказа является отчасти опасение бойкота со стороны остальных каторжан, Могилев заявил камере, в которой сидел Никольский:
— Если Никольский завтра же не пойдет в хор добровольно, то я каждому десятому из вас всыплю по 99 . . . Поняли. По девяносто девять …
За Самаркой 