Лопатино

Река с названием «Лопатина» протекала в Самарском уезде Самарской губернии.

Частичка карты Самарского уезда 1912 года.

По всей видимости, это название было производное от фамилии Лопатин.
Позже её переименуют в реку Подстепновка.

Сейчас река Подстепновка теряется где-то в районе поселка Яицкого.
Река Лопатина же простиралась почти до Дубового Умета.

Стромиловский мост. Табличку с указанием названия реки демонтировали. Она тут больше на ручей похожа.

И течет этот ручей от Волги в направлении Яицкого.
Некоторых рыболовов не смущает близость нефтеперерабатывающего завода и Стромиловского кладбища. Рыбачат.

У села Лопатино

Село Лопатино достаточно старое, но о его истории, к великому сожалению, почти ничего не известно.

в 1902 году в селе Лопатино «тщанием прихожан» построена деревянная, вместимостью до 900 человек-богомольцев церковь во имя Святого Николая Чудотворца.

Может Лопатино и не такой «престижный» поселок как Рубежный (судя по ценам на дачные участки), но зато тут есть работа:

Коллективизация глазами жителей Степановки Камышлинского района. Часть 2

Вспоминает почетный гражданин Камышлинского района, житель села Степановка, В.И. Константинов: «Бабушку моей жены, Марию Григорьевну тоже раскулачили — отняли дом, она переселилась с четырьмя детьми в баньку.

Гребень. Экспонат из школьного музея в Степановке.

Одела на себя с сразу 5 юбок, чтобы не отняли. Все равно сорвать их пытались. Дом потом забили досками. Муж Марии ушел на заработки и бесследно пропал…

<
Конфисковали у них даже кудель (коноплю), холщевину, лыки…».
П.И. Шокурова: «Мария Григорьевна, это моя тетка, когда пришли их раскулачивать, Фейга Забелина попыталась сорвать с одной из дочерей полушалок.

Тетя Маша увидев это, схватила прялку и треснула ей Забелину и крикнула: «Не тронь!»».

Прялка

Так и выдавала дочерей замуж из бани… В родной дом их не пускали. Туда поселилась другая семья.

Переходят от уговоров к угрозам. Крестьянам заявляют: кто не идёт в колхоз, тот враг советской власти.
В 90-х годах дочери Марии Григорьевны получили небольшую денежную компенсацию.

Серпы
Вспоминает Е. Максимова, жительница села Степановка: «Когда раскулачивали, отобрали всё. Кроме пальто. На нём и спали. Семь человек детей, да двое взрослых».

Сито
Угрозы председателю колхоза Т.Ф. Мехно были не пустыми.
Были сожжены: правление колхоза, сельский совет и дома одиннадцати колхозников.

В.И. Константинов: «У оврага, за поселком Мазгут, был Красный Бережок – поселение из 6 домов, куда ссылали раскулаченных». Там были русские, татары, чуваши. Они жили зажиточнее сельчан.

Старые часы
Охраняли их с оружием. Скот, землю выделили… Пасеку они сами развели. Выполняли план по сдаче продуктов, часто делили выработанное и между собой, делились и с охраной».

Т.Ф. Мехно: «С помощью партийцев-посланцев райкома, сельских коммунистов Н. Доронина, А. Кирюхина, И. Федосеева, И. Щербакова, Ф.Нагорного, все население было принято в колхоз. Объединили четыре мелких колхоза и назвали именем III-Интернационала».

Вспоминает П.И. Шокурова: «Мама моя очень жалела одного старичка -Петряя Доронина. Всего о нем вспоминала. Он категорически отказался вступать в колхоз. Ему угрожали, дали срок, чтобы покинуть село. Он намотал портянки, одел лапти и попрощавшись с родными ушёл… Больше его никто не видел».

Так вот было — Н. Доронин – активный коммунист, П. Доронин – обиженный советской властью, пропавший без вести…
Одновременно с борьбой с кулаками начинается и борьба с религией.

Ложка и судно

Вспоминает А.Волкова, жительница Степановки: «Все мы пережили, и в колхозы силой загоняли. У кого лошадь была – отбирали. А корову, если одна была, оставляли. Церковь была большая. На праздники сюда и с Конновки, и с Михайловки, и с Выселок люди шли молиться. А на Крещение в проруби купались. Кто быстрее нырнет в прорубь. Речка тогда глубже была. На пруду была водяная мельница.»

Пруд в Степановке

Не помню названия, это для взбивания масла. Но не сепаратор!

В.И. Константинов: «Когда разбивали колокол церкви, перед войной, почти все жители плакали. Весил колокол около 60 пудов. Увозили его на упряжке из шести лошадей».

Весы и гирьки из музея в Степановской школе

На них указана единица измерения- фунт. Зажиточных крестьян тут много было.
«Успешного» двадцатипятитысячника Т.Ф. Мехно весной 1933 года направляют на укрепление колхоза в селе Никитино, где было очень плохое положение с коллективизацией.

Вспоминает П.И. Шокурова: «Много народу в лесах пряталось, землянки рыли. Много бандитов было. На дворы в Моторино ночью бандиты напали, всех поубивали и пожгли».

Коллективизация глазами жителей Степановки Камышлинского района

Коллективизация глазами жителей Степановки Камышлинского района.
В ноябре 1929 года на пленуме ЦК ВКП было принято постановление «Об итогах и дальнейших задачах колхозного строительства», в соответствии с которым решили направить в колхозы и МТС на постоянную работу 25 тысяч «передовых» городских рабочих для «руководства созданными колхозами и совхозами».

В марте 1930 г. был принят примерный устав сельскохозяйственной артели. В нем провозглашался принцип добровольности вхождения в колхоз, определялся порядок объединения и объем обобществляемых средств производства. Однако на практике эти положения повсеместно нарушалась, что вызвало сопротивление крестьян. Поэтому многие первые колхозы, созданные весной 1930 г., быстро распались.

с сайта: http://infa.kharkov.ua
Вот и потребовалась отправка на село отрядов «сознательных» рабочих-партийцев. В деревню направляются коммунисты — двадцать пять тысяч — для того, чтобы загнать крестьян в колхоз. В отборе добровольцев участие принимали как партийные организации, так и непосредственно трудовые коллективы, обсуждавшие на заводских и цеховых собраниях поступившие заявления.
На среднюю Волгу к весне 1930 года прибыло из числа двадцатипятитысячников 1800 рабочих Москвы, Ленинграда, Баку, Горького, Иваново-Вознесенска, Тулы и других городов страны.
Кстати, многие рабочие самарского Трубочного завода были в их числе. Так вчерашних рабочих назначали председателями сельскохозяйственных артелей (колхозов).
Из воспоминаний «двадцатипятитысячника» Т.Ф. Мехно (из семьи украинских переселенцев): «В ноябре 1931года меня и еще трех коммунистов (Килеева, Спрябина, Климахина) направили в село Степановку Байтуганского района (теперь это Камышлинский район Самарской области). Мне поручили возглавить сельхозартель. Начинать пришлось не с нуля. В самом селе и соседних поселках уже были колхозы. Но охвачено коллективизацией было около 40% жителей».
Почему то о своем предшественнике на посту председателя сельхозартели Т.Ф. Мехно предпочел умолчать.
Из воспоминаний П.И. Шокуровой, жительницы села Степановка: «Вокруг села Степановка тогда мыло много поселков: Новоконновка, Моторино, Михайловка, Конновка, Мазгут, Пеньковка, Кургане, Балыкла, Редкий, Чугунов, Ямный, Паникла… ».

Т.Ф. Мехно: «И в Степановке, где было два колхоза и в поселках Конновка, Михайловка, Мазгут не было помещений для обобществленного скота и рабочих лошадей. Их приходилось держать во дворах колхозников. Мешали работе артели зажиточные сельчане, не принимавшие коллективизации. В мой адрес неоднократно поступали анонимные письма с угрозами расправы…».

Село Степановка, улица Центральная.
П.И. Шокурова: «Мама мне рассказывала, что мой отец, Игнат Григорьевич, до последнего не хотел вступать в колхоз, хотя все его братья вступили… Старший брат, Тихон Григорьевич, его все таки уговорил: «Игонька, вступай в колхоз, у тебя дети малые… Все равно житья не дадут!» Пришлось вступить. Жители села не очень любили коммунаров, особенно им запомнилась Фейга Забелина, она выла себя вызывающе… Они отнимали (обобществляли) скот, продукты, сельхозинструмент, личные вещи… Многое присваивали себе и «пировали» по ночам. Еще Байгушев Александр был с ними, да много их было… Все с оружием».

Часто оружие под соломенными крышами находили играясь дети…

Продолжение следует…