Попалась мне несколько лет назад в руки книга «Семь революций Новокуйбышевска», понравилась особенно одна статья. Нигде более подробного описания не встречал больше. У книги тираж небольшой, еле-еле нашел её в Центральной библиотеке Новокуйбышевска. Спасибо огромное автору Л.Б .Соловьевой и заведующей отделом краеведения Новокуйбышевской билиотеки имени Пушкина — Татьяне…
Л. Б. СОЛОВЬЕВА,
член Союза журналистов России
В официальной истории Новокуйбышевска до сих пор существуют белые пятна.. Так, нигде и ни разу по вполне объяснимым причинам не предавались широкой огласке сентябрьские события 1980 года. Их кульминацией явилось массовое выступление молодежи и осада здания милиции, что тут же было разнесено по всему миру на волне «Голос Америки» как борьба трудящихся за свои законные права. Сегодня, конечно, все видится по иному.
ВЫСТРЕЛ
Итак, что же произошло в злополучный день 12 сентябри 1980 года? Имена действующих лиц, за некоторым исключением, называть не стоит: эти люди живы. Восстановить подробности нам помогли бывший заместитель начальника милиции В. Болисов и А. Лисовой, руководивший в ту пору спецкомендатурой, а также протокольные записи из архивного уголовного дела в пересказе бывшего председателя городского суда А. Кривова.
Была пятница, конец рабочей недели. Молодежь, как водится, отправилась на танцы в парк за кинотеатром имени ХХ партсъезда.
Кинотеатр имени ХХ партсъезда
Парк «Дубки» г. Новокуйбышевск. Фото — лето 1980 г.
Одна из компаний, выпив дома на восьмерых литров двадцать или тридцать пива, ринулась туда же, просльшав, что, парни из 72-го квартала хотят «разобраться» с ребятами из района нижней площади и госбанка.
Нижняя площадь
72 квартал
Не найдя «обидчиков», приятели стали подтягиваться к кинотеатру. Никому и в голову не приходило, что в зоне внимания милиции оказался Михаил Ласица. Самоуверенный парень, не так давно отбывший срок, был по-своему популярен. Его-то и стали отлавливать оперативники, которых направили к кинотеатру после сообщения о драке. Чтобы быть точными, скажем, что в дежурную часть ГОВД это сообщение поступило в 19.40.
Ласицу выбегавшие из левых ворот парка милиционеры и дружинник заприметили усаживающимся пассажиром на мотоцикл «Восход»: он явно собирался дать деру. Тогда небольшого роста милиционер дал предупредительный выстрел в воздух. Потом, опуская руку, зачем-то снова нажал на курок.
Смертельно раненый Ласица упал на асфальт, под ним образовалась лужица крови.
— Вовка, я умираю, сказал он склонившемуся к нему приятелю.
— Убили! — закричали парни. Происшествие ошеломило всех. Вышеназванного Вовку вместе с раненым забрала вскоре подъехавшая «скорая».
Пара друзей, возбужденных, настроенных мстить, заскочила в фойе кинотеатра — вслед за милиционерами, заторопившимися к телефону.
Сейчас в этом здании располагается городской молодежный клуб «Русь».
Там-то и произошла первая потасовка с блюстителями правопорядка среди которых узнали стрелявшего.
— Зенки залил, не видел, что ль, куда стрелял?! — злобно бросил кто-то. В ход пошли и кулаки, и связка стульев, и цветочный горшок с кактусом
Подоспевший дружинник, начальник штаба оперативно-комсомольского отряда, помог усмирить драчунов. Но тут вдруг с улицы налетает группа молодежи затеяв повторную потасовку, освобождает задержанных. Особенно грубо держался 17-летний учащийся ТУ-14, как потом выяснилось, приятель погибшего.
Свидетели выстрела еще долго метались в поисках рыжеволосого милиционера. В зрительном зале, где шел фильм. врубили свет, однако и там поиски ничего не дали. Инцидент на этом, возможно, был бы исчерпан, если бы на месте происшествия не объявились новые действующие лица.
ШЕРШЕ ЛЯ ФАМ
Предварительное следствие показало, что черед кинотеатром на тот момент уже было человек 80-100. Следущий сеанс кинофильма «Посвящается Стелле» был отменен, но никто не спешил расходиться. Все как будто чего-то ждали.
Лидерство неожиданно взяла на себя 29-летняя подвыпившая женщина с ребенком, контролер горэлектросети. Гул толпы, как запомнилось многим, перекрыл ее нервный голос:
— Мой сын видел, как убили парня. Так убивают фашисты в Чили! Милиция совсем обнаглела. Хватит терпеть! Завтра никто не должен выходить на работу и на учебу. Идем на площадь, устроим митинг протеста!
Площадь Новокуйбышевска и городской Дворец культуры
Толпа словно бы заряжалась ее злобой:
— А кто стрелял-то?
— Рыжий, сильно рыжий, с усами…
Подошедшие сотрудники ГОВД переглянулись: о выстрелах и драке в дежурной части их информировали наскоро. Толпа сама подсказала, кого надо спасать от расправы, хотя беглец (между прочим, чемпион области по милицейскому троеборью) наверняка уже где-нибудь укрылся.
Похоже, ничто не могло уже повлиять на ход событий. Раздавались крики:
— Переворачивай машину!
У милицейского «уазика», стоящего напротив парикмахерской, прокололи шины. Чьи-то ловкие руки завалили ее на бок, потом подожгли.
— Чего стоите? Разве вы не мужчины?! Идем громить милицию! — не унималась женщина.
Совершенно некстати откуда-то с улицы Коммунистической к площади вырулил мотоциклист в форме и каске гаишника. Оказалось, мотоциклист из Куйбышева, один из тех, кого срочно перебросили на подмогу новокуйбышевцам с ближайших патрульных постов 116-го километра. Через минуту-другую горел и его мотоцикл.
Если верить одной теории, то неприятности имеют свойство наваливаться все скопом. Так и здесь — случилось непредвиденное. На танцплощадке объявили, что из-за прохладной погоды танцы переносятся во Дворец культуры, Молодежь, затоварившаяся «Солнцедаром» (в город накануне завезли большую партию этого дешевого вина), понятно, жаждала веселья.
Легендарный Солнцедар.
Людской поток из парка пересекся с компанией, двинувшейся от кинотеатра и еще больше опьяневшей от собственной дерзости. Зрелище готовилось не для слабонервных.
Из рассказа А. Лисового:
— Народу перед кинотеатром поначалу было не очень много. Теперь я так думаю: зря туда нагнали столько людей в форме. Это еще больше всех разозлило, потому что милиционеров, которых искали, так и не нашли. Оба спрятались в доме на Репина. Кто — то подсказал хулиганам адрес. Те вроде бы ломанулись, да не в ту квартиру. Хозяйка кричит: «Никого у меня нет!». Обыскали — и точно нет. Самое удивительное, что милиционеры вернулись в горотдел никем не замеченными, пешком и с оружием. Однако того, кто стрелял, для безопасности, и переправили потом в Куйбышев.
Зато нам досталось крепко. Помню, двинулись мы втроем: Я, начальник и оперативник уголовного розыска. Рации с собой нет, общая ситуация не ясна. Смотрим: знакомый водитель Камаза сообразил направить машину прямо на колонну, пытаясь ее рассечь. Куда там! Кто-то, кажется, даже попробовал поджечь и Камаз, и нашу троицу обстреляли камнями. У гастронома рядом с ГОВД подскочила одна пожилая женщина и давай срывать с меня галстук и погоны. Я держусь за кобуру: выхватят табельное оружие — из него же и застрелят!
По дороге к ДК кое-кто “из толпы все-таки отсеялся. Но много зевак дошли до горотдела. Примерно около 9 часов вечера началась осада здания милиции.
СТРАХ
В сентябре темнеет рано. В тот вечер надвигающиеся сумерки усиливали драматичность картины. Крыльцо перед входом в здание милиции было разобрано. Этими же булыжниками и палками били стекла в окнах первого и второго этажей. Некоторые «снайперы» доставали и до третьего этажа.
Как спичка вспыхнул мотоцикл «Урал» с коляской. Парни захватили также машину медвытрезвителя Куйбышевского РОВД, стали подминать ею остальной транспорт, а затем, используя в качестве тарана, выбили ворота, ведущие во двор милиции, дело довершил 21-летний электрослесарь треста «Волгоэнергоремонт»: открыв капот, он бросил на двигатель горящую тряпку.
Милиционеры Ноовокуйбышевска
Огонь, крики, суета. Какая-то группа бросилась переворачивать автомашину Новокуйбышевского медвытрезвителя Чтобы она не скользила по асфальту, под колеса подкладывали камни.
Примерно в то же время кто-то с топором ожесточенно рубанул по кабелю у крыльца — во все стороны сыпанули искры…
В тот вечер, судя по официальным данным, было сожжено шесть автотранспортных средств. Причиненный материальный ущерб исчислялся несколькими тысячами советских рублей. В общей сложности, как рассказывают очевидцы, пострадало не менее двенадцати автомашин включая парк второго отряда военизированной пожарной охраны. Пеной с пожарных машин пытались охладить пыл собравшихся, чтобы близко не подпустить к зданию. В ответ их забрасывала камнями, выбивая стекла.
Смотреть на все это, наверное, было жутковато. Во всяком случае, страх внезапно отрезвил и первую зачинщицу смуты, в чем она потом признавалась следствию. Схватив ребенка, она ринулась с ним через какой-то двор. Давшая позже свидетельские показания женщина при виде этого бросила ей упрек:
— Что, заварила кашу, а сама теперь прячешься?!
По некой иронии роль лидера подхватила другая работница горэлектросети, но помоложе — 21-летняя мамаша двухлетней девочки. Раззадоривая парней, которым не удалось сразу перевернуть «уазик» медвытрезвителя, она крикнула:
— Чего стоите? Жги машину!
— Переворачивай “чебурашку»! Поджигай! — командовала она дальше, показывая на «запорожец», владельцем которого был сотрудник милиции. Машину опрокидывали несколько раз, под конец подтащили к крыльцу, решив использовать на манер ленинского броневика.
Человек шестнадцать во главе с неким оформителем с КЗСС ворвались во двор горотдела. Отбросив прочь колебания, майор А. Цыганов, исполнявший обязанности начальника милиции, вышел навстречу хулиганам. По всей видимости, те и вынудили забраться на «запорожец».
— Давай объяснение народу! — гудела толпа, даже не пытаясь прислушаться к говорившему.
Положение между тем было критическим. Хулиганы были настроены освободить всех, кто содержался в камере изолятора временного содержания. Угрозе подвергались и остальные машины, стоявшие на заднем дворе. Если проникнут в здание, значит, доберутся и до “оружейки”. В ГОВД на тот момент работало свыше 250 аттестованных сотрудников, столько же «стволов». Сверх того — боеприпасы личного состава и несколько автоматов. Совсем рядом и здание, в котором располагались горком КПСС и горисполком. Немногим выше, по ул. Гагарина, — спецкомендатура с 685 зеками. Те пока сидят тихо. А вдруг?…
Руководители ГОВД испытывали шок при одной мысли, что может произойти в дальнейшем.
После событий в Новокуйбышевске на пожарные машины стали устанавливать стальные решетки. С лобового стекла их уже сняли.
Из рассказа В. Болисова:
— Откровенно говоря, все случилось неожиданно. Телефонный звонок о том, что объявляется общий сбор по тревоге, меня, как и многих, застал дома. Подробности узнавал уже по дороге. Часть наших сотрудников сконцентрировалась на запасном пункте при пожарной части. Там же стали создаваться оперативные группы. Остальные, в том числе и первый секретарь горкома партии В. Кирюшкин, собрались в горотделе. Кирюшкин сразу прошел в свой кабинет, оборудованный в подвальном помещении. Установили связь с областным управлением, попросили дополнительное подкрепление.
Однако время, когда ситуацию можно было держать под контролем, на мой взгляд, было упущено. Место происшествия перед кинотеатром надо было сразу изолировать и пресечь любую попытку сколотить толпу.
Группа зачинщиков вела себя очень агрессивно. Шло искусственное «подогревание» людей. По ГОВД была объявлена операция «Крепость», то есть все имеющиеся и возможные выходы и доступы были блокированы. Тем не менее наблюдались попытки проникновения на территорию. Нашим сотрудникам пришлось даже производить предупредительные выстрелы. Одного или двух человек, точно уже не помню, ранили.
В какой-то момент было высказано мнение, что нам удастся начать переговоры. Требования толпы поначалу были такие: выдайте убийцу! Потом об этом, в общем-то, и не вспоминали, настаивая освобождения из КПЗ задержанных. Сопровождать А. Цыганова. вышли двое сотрудников. Все в штатском, без оружия. Я в это время стоял на балконе третьего этажа, держал под прицелом двор и вход в здание. Произойти могло всякое.
«ЗАЧИСТКА»
Непредсказуемость и стремительность событий сбивали с толку. Накладки, не скрывают рассказчики, следовали одна за другой. Так, в дежурной части не сразу отыскался ключ от помещения, чтобы пустить вход слезоточивую «черемуху». Кто-то из толпы, подхватив дымящийся пакет, забросил ого обратно в здание. Уж если быть откровенным, именно это в большей степени помешало покушавшимся достать оружие и боеприпасы.
Чтобы оттеснить толпу от горотдела, срочно был вызван 429-й военно-строительный отряд, размещавшийся в районе завода ЖБСК. По свидетельству очевидцев, военнослужащие последовали цепью, пол прикрытием пожарных машин. Действовать более решительно против агрессивной толпы им не позволяло отсутствие оружия. Не придумав ничего лучшего, солдаты пошли напролом: намотав ремни на руке. Стали хлестать всех подряд пряжками. В ответ полетели камни. Несколько человек упали, получив телесные повреждения. И лишь вмешательство сотрудников правоохранительных органов спасло их от расправы.
Прикрывать от нападения пришлось также первого секретаря горкома партии В. Кирюшкин рискнул выйти на крыльцо, желая утихомирить толпу. Точным броском неизвестный швырнул в него бутылкой.
В окружении мятежников и зевак здание горотдела находилось долго. По некоторым рассказам, примерно до одиннадцати вечера. И только ввод на территорию города специализированного милицейского с батальона (типа современных подразделений быстрого реагирования) рассеял толпу, заполонившую улицу от ближайшего продуктового магазина до здания паспортного стола.
Снять осаду пораньше не удалось. Дело в том, что команда выступать была передана спецподразделению с задержкой; тут еще и путаница вышла с его дислокацией, и было непонятно, где же остановилось прибывшее вооруженное подкрепление.
Той же ночью, примерно в 2 часа, радио “Голос Америки» передало сообщение о массовых беспорядках в Новокуйбышевске. Случившееся в провинциальном городке, естественно, было преподнесено с политической подоплекой. Любопытно, что заседание срочно созванного городского партийно-хозяйственного актива в кабинете Кирюшкина началось примерно в тот же час. Учитывая исключительность ситуации, было принято решение без промедления заняться восстановлением здания горотдела и прилегающей территории. Это было сделано уже к утру. Наиболее активную помощь оказали в этом В. Узункоян, В. Власов. В. Тархов и др.
В. Узункоян
Новокуйбышевск автоматически попал под особый контроль. Для усиления правоохранительных сил милицейский батальон решили оставить в городе.
— Первые два дня расквартировали их в ДК, — вспоминает Л. Тальян, в ту пору руководитель этого учреждения культуры. О случившемся я узнала случайно, в 6 утра, когда заметила, что сдвинуга телефонная трубка. Только ее поправила, раздался звонок. Звонил командир батальона Лялин, просил вмешаться, так как наш вахтер, женшина строгая и дисциплинированная, ни в какую не хотела впустить кого бы то ни было в ДК, будь это хоть сам министр!
При любой областной проверке первым — практически год или полтора — отчитывался Новокуйбышевск. Городу давали «зеленый свет» в предоставлении путевок на принудительное лечение граждан от алкоголизма.
Принятые меры сказались на судьбах многих руководителей. В частности, почти сразу был отстранен от дел начальник милиции, хотя во время беспорядков он находился в отпуске на юге. Интересный эпизод рассказывают о его преемнике А. Швеце. Отчет о принятых мерах заслушивался в Москве в присутствии министра МВД СССР, генерала Ю. Чурбанова, зятя Брежнева.
— Вы подойдите к карте и показывайте там…
Анатолий Лаврентьевич как можно объективнее описывал обстановку.
— Уж больно доложил красиво. И что с этим краснобаем делать будем? — спросил присутствующих Чурбанов. Судьба Швеца повисла на волоске. Редкий случай: за погрешности простили, отпустив с миром.
Дочь Брежнева Галина с мужем Юрием Чурбановым на отдыхе.
Так завершилось одно из самых неординарных событий в истории нашего города. На этом надо ставить точку? Пожалуй, нет. Продолжение этой истории тоже неординарно. Кстати, оно никогда не предавалась огласке. Хотя попытки к тому делались.
Рассказывают, что ранним утром следующего дня известный в то время газетчик, ответственный секретарь газеты «Знамя коммунизма» Ю. Милехин поспешил с фотоаппаратом снять место происшествия. Журналиста, как и любопытствующих прохожих, постигло разочарование: здание милиции и территория вокруг нее за ночь были приведены в порядок по команде тогдашнего первого секретаря горкома КПСС В. Кирюшкина.
Фактически мы первые оглашаем хронику того дня, опираясь на воспоминания очевидыев. Продолжаем рассказ, ведь к рассмотрение уголовного дела в связи с событиями 12 сентября 1980 года оказалось настолько необычным, что око оставило заметный след не только в местной судебной практике, но даже — в истории страны.
КТО ЗАЧИНЩИКИ?
Первое, что удивляет: к уголовной ответственности были привлечены только семь человек. Хотя в беспорядках явно участвовало гораздо большее количество людей (очевидцы утверждают, что от 300 до 500 человек).
Вот эта семерка. 29-летняя женщина-контролер Новокуйбышевской горэлекросети. 21-летний изолировшик СУ- 1 треста “Куйбышевтрубопроводстрой». 20-летний изолировщик той же организании. 21-летний электрослесарь треста «Волгоэнергоремонт». 22-летний художник-оформитель КЗСС.
Еще одна женщина — 21 летний электромонтер горэлектросети.
Самый младший — семнадцатилетний учащийся ТУ- 14.
Группа «Отражения» из ТУ-14 г. Новокуйбышевска, прическа- под Битлов.
Если не считать художника-оформителя, ни у кого прежде не было судимости. Правда, относительно троих парней медицинское освидетельствование показало, что они, несмотря на молодость. страдают хроническим алкоголизмом и нуждаются в принудительном лечении. Но в целом всем давались благоприятные характеристики с места работы или учебы.
Почему же лишь эта группа оказалась на скамье подсудимых? Формально все выглядит так.
Нашлось немало свидетелей, которые опознали и тех. кто подстрекал толпу к противоправным действиям (все показали на работниц горэлектросети), и тех, кто либо участвовал в первой драке, затеянной с милиционерами в кинотеатре, либо отличился у здания ГОВД.
Кроме того, задержанные признали свою вину — в чем-то полностью, в чем-то частично. Например, девушка-электромонтер ссылалась на то, что якобы лишь повторяла призывы, которые раздавались в толпе. А парень из училища объяснял свое участие в драке тем, что был раздосадован гибелью друга.
В искренность последнего признания, в общем-то, нетрудно поверить. Говорят, что года два или три подряд к месту гибели Михаила Ласицы неподалеку от кинотеатра кто-то возлагал цветы, чему милиция не препятствовала, хотя приближение очередной годовщины 12 сентября всякий раз ожидала с некоторой тревогой.
Среди обвиняемых особо упорствовал художник-оформитель. В материалы вошла такая подробность: у него дома изъяли письма к матери, где он, как и на следствии, вины за собой не признавал.
Не исключено, что следствию действительно не удалось установить личности остальных активистов погрома и беспорядков 12 сентября. Этому есть и объяснение: события развивались поздним вечером, развязка наступила под прикрытием осенних сумерек. Фотосъемку, естественно, никто не произвел, а видеокамеры у милиции в то время не было.
Вероятно, поэтому следствию и пришлось сопровождать уличающие материалы такой записью: «около милиции бесчинствовали и оказали сопротивление военнослужащим также прочие неизвестные лица».
Кстати, занималась расследованием прокуратура Куйбышевской области. На что сегодня невольно обращаешь внимание, доказательства собирались удивительно быстро, как будто бы тогдашняя правоохранительная машина не была особо заинтересована в установлении всех подробностей происшествия. Возникает еще один вопрос: а почему?
СУД
Уголовное дело подлежало рассмотрению в Новокуйбышевском городском суде. Областная прокуратура завершила свое участие тем, что вынесла подтверждение обвинительному заключению, составленному 8 января 1981 года. Основной упор был сделан на следующий факт: « — у отдела внутренних дел г. Новокуйбышевска было совершено групповое злостное хулиганство, что и явилось основанием для возбуждения настоящего уголовного дела. При этом под грубым хулиганством понимались «умышленные действия, грубо нарушающие общественный порядок и выражающие явное неуважение к обществу, отличающиеся по своему содержанию особой дерзостью, связанные с сопротивлением власти — работникам милиции».
Из рассказа бывшего председателя городского суда А. Кривова: «- Материалы уголовного дела поступили ко мне в январе 1981 года. Я понимал всю ответственность, которая ложится на меня. Случай был необычным, и, как мне поначалу представлялось, в нем будут фигурировать в качестве обвиняемых несколько десятков, возможно, до сотни человек. Однако события стали развиваться в ином русле. Когда я получил это дело, у меня вкрались сомнения относительно его квалификации. Обвинение строилось на фактах злостного хулиганства я и умышленного уничтожения государственного имущества путем поджога, а также на фактах причинения телесных повреждений некоторым работникам милиции и военнослужащим.
В целом дело было представлено без политической окраски, несмотря на то, что многими в городе оно было воспринято как стихийное выступление граждан, которое сегодня назвали бы социальным взрывом. Так же воспринимал его и я: выстрел милиционера спровоцировал все дальнейшие события, сыграл роль катализатора в проявлении общего недовольства. В том числе и действиями милиции. А это предполагало совершенно иной состав преступления и более жесткое наказание.
Своими сомнениями я поделился с председателем областного суда. Ответ был таков: оставить все, как есть, поскольку статья о массовых беспорядках, имевшаяся в Уголовном Кодексе, до сих пор ни применялась ни в одном из регионов СССР. Так зачем сеять лишнюю смуту?..
Чтобы не создавать ажиотажа вокруг судебного процесса, слушание решено проводить в здании областного суда. Само по себе это было беспретендентным событием. Не помню, чтобы какой-либо районный или городской суд проводили там свои заседания.
Если бы недовольные арестом обвиняемых и надумали организовать демонстрацию протеста, то вряд ли бы им это удалось. Дело было закрытым. Помню, в оцеплении стояло очень много военных с собаками и милиционеров. Из-за морозов охрана куталась в тулупы. В самом здании суда также были предприняты все меры предосторожности. Кажется, туда пыталась пробиться пресса, но безуспешно.
Я судил в самом большом и самом престижном 58-м зале областного суда, где обычно слушались гражданские и уголовные дела. Там правда, неважная это вносило дополнительные сложности.
Легких дел у нас никогда не бывает. В каждом затрагиваются интересы и судьбы граждан. Несмотря на то, что к тому моменту у меня был немалый судейский опыт (председателем городского суда я отработал уже шесть лет), настроение было тревожным. Тогда я поставил перед собой задачу: настроиться так, чтобы провести процесс как самое обычное дело, на профессиональном уровне. Нельзя было затягивать его. Хотя бы для того, чтобы мое отсутствие в городе не сказалось на работе, поскольку в городском суде тогда было всего трое судей. Нагрузка на каждого колоссальная.
Обвиняемые вели себя достаточно спокойно. Некоторые, сколько помню, надеялись и на благоприятный исход. Все подсудимые были обеспечены профессиональными адвокатами. За многих ходатайствовали и трудовые коллективы.
Суд учел смягчающие обстоятельства. В ряде случаев — отсутствие судимости и то, что у женщин на иждивении находились малолетние дети.
Хочу сразу сказать, что ни вышестоящие органы, ни партийные руководители не оказывали давления на суд. Относительно подсудимых имелись неоспоримые вещественные доказательства их вины. По делу выступило около трех десятков свидетелей, а также около, десятка потерпевших и гражданских истцов.
В зависимости от тяжести преступления каждому подсудимому была установлена соответствующая мера наказания, с лишением свободы от 3,5 до 7 лет. Некоторым было предписано принудительное лечение от алкоголизма. Хотя 12 сентября практически все находились в нетрезвом состоянии. Поскольку дело в основном квалифицировалось как злостное хулиганство, наказание было установлено согласно ст. 206 Уголовного Кодекса РСФСР.
Позднее приговор суда был подан адвокатами на обжалование в кассационную коллегию Куйбышевского областного суда, но там его оставили без изменений.
По-разному сложилась жизнь тех, кто оказался на скамье подсудимых. Некоторые впоследствии попадали на нее снова и снова. По имеющимся сведениям, один из них покончил с собой.
Но дольше всех пробыл в местах заключения (в так называемых «мордовскик лагерях») тот самый 26-летний сержант-милиционер. Установленное ему наказание оказалось более жестким, чем то, которое понесли зачинщики массовых беспорядков. Отсидел сполна все 12 лет! От звонка до звонка. Хотя он, по всей видимости, все же случайно застрелил Михаила Ласицу.
И как же странно иногда пересекаются судьбы! Говорят, что опальный зять Брежнева Ю. Чурбанов много лет спустя был направлен в тот же мордовский лагерь, где отбывал срок рыжеволосый милиционер из Новокуйбышевска
Ю. Чурбанов во время оглашения приговора, 1988 г.
ТРЕВОЖНЫЙ ЗВОНОК
До 12 сентября жизнь города, можно сказать, катилась по накатанным рельсам. После того дня она сделала крутой поворот. Это ощущалось хотя бы по тому, как быстро произошла смена руководства в правоохранительных органах. Городскую милицию на первых порах возглавил А. Швец, вскоре был назначен в новый прокурор — А. Михайловский.
Произошли и другие кадровые перемещения. А главное — была усилена психологическая обработка населения. Как рассказывают бывшие сотрудники милиции, разъяснительная работа велась в основном по организациям: было очень сложно объяснить, почему в городе введено усиленное патрулирование, не касаясь запретной темы. На время была запрещена продажа спиртного, любой сбор молодежи воспринимался настороженно.
Милицию, образно говоря, трясло в лихорадке: отчеты, проверки, планы действий в случае повторения массовых беспорядков.
В город приехала высокая комиссия из Москвы, из правоохранительных органов. Тщательно опрашивали всех участников тех событий: руководителей милиции, пожарной службы и т.д. Рассказывают, что впоследствии где-то в Подмосковье даже состоялись учения, в ходе которых отрабатывались действия правоохранительных органов в случае массовых беспорядков — с учетом событий в Новокуйбышевске.
Из рассказа бывшего заместителя начальника ГОВД В. Болисова:
— Я не могу сказать, чтобы после событий 12 сентября у нас в горотделе наблюдалась большая текучка кадров или чтобы возникали большие проблемы с комплектацией младшего личного состава. Новые кадры к нам шли работать. Тем более что недобор в то время часто закрывался за счет обязательных разнарядок, ответ по которым слушался на уровне горкома партии.
С другой стороны, у части населения доверие к милиции, конечно же, было подорвано. Напряженность была. Особенно в первые дни, когда весь личный состав ГОВД был переведен на усиленный режим. По сути, мы и дневали и ночевали либо в кабинетах, либо на выездах. Не каждый выдерживал такой ритм. 24 часа на ногах, в отрыве от семьи, при этом надо было выдавать какие-то результаты. Естественно, это не лучшим образом сказывалось на настроении людей, возникали трения из-за дисциплины
Под колпаком Новокуйбышевск находился примерно год. Возможно, столь пристальное внимание продлилось бы и дольше. Тут случились похожие события в Татарии, тоже в небольшом провинциальном городке.
Конец 70-х начало 80-х голов, которые обычно считают спокойными, таковыми на самом деле не были. Для примера можно вспомнить взрыв на Самарской площади в Куйбышеве 4 ноября 1978 года, в результате которого пострадал памятник министру обороны Устинову. Подобные события в то время широко не афишировались. Их разносила в основном народная молва, кто-то вспоминает о беспорядках в Навои — городке Средней Азии, кто-то о волнениях в Риге и других городах.
Новокуйбышевск затерялся в общем ряду. Но если сопоставить факты, то видно, что это был один из первых тревожных звонков 80-х годов. А потом они раздавались все громче и чаще: страна приближалась к беспокойным и мятежным 90-м годам.
За Самаркой 